Одно дело – судебные преследования за «идеологически неверную» научную мысль, такие эпизоды нередко случаются и в цивилизованных странах на почве политкорректности. И совсем другое дело, когда на уровне прозрачных намеков и заявлений речь идет об угрозе прямой физической расправы, причем публичные лица не стесняются эту угрозу озвучивать «в прямом эфире». Это уже не «борьба со свободой мысли со стороны государства» - это уголовщина, осуществляемая частными лицами. Если публичный деятель, пусть намеком, запугивает целую социальную группу (историков, гуманитариев) прямой физической расправой, заставляет ее изменить свое поведение в связи с такой угрозой, то разве это не есть успешная террористическая акция, причем не метафорическая, а самая натуральная, подпадающая под УК? И куда смотрит прокуратура? Чем занимается Центр «Э»? В стране буквально «в прямом эфире», гласно и документированно совершается грандиозный теракт, а правоохранители спят и чешут задницу.
Напомним, что Николай Сванидзе не просто инициировал кампанию против учебника в Общественной Палате, не просто втянул в нее чеченцев, написав письма Кадырову и местным правозащитникам. Нет, он еще и публично изложил, чего он ожидал от привлечения «чеченского фактора» в эту тему. В интервью «Эху Москвы» он четко дал понять, что смотрит на ситуацию без «розовых очков» и «отступление» ученых рассматривает как следствие страха прямой физической расправы над ними и их близкими: «Они отказались именно от этого, видимо, испугавшись. Потому что они поняли, что представители чеченской диаспоры в Москве и представители чеченской республики почувствовали себя оскорбленными, они просто, у меня такое ощущение, чисто физически испугались». - Но так ведь он же, Сванидзе, и создал эту самую ситуацию внесудебного принуждения! И он заранее знал, какой эффект будет этим произведен! И этот эффект действительно был произведен: ученые реально испугались, и отнюдь не суда. Из того же интервью становится ясно, что это дело рассматривается Сванидзе как урок для всех остальных ученых. Т.е. налицо запугивание не просто отдельно взятых Вдовина и Барсенкова, а «показательное устрашение» целого сословия. Если это не терроризм, то что вообще тогда терроризм?
Есть в этой истории и более важный сигнал. Впервые с 1917 года частные лица присвоили себе право на публичное легитимное насилие, которое в любой стране, и особенно в России, является священной коровой государства. Прокуратура, ФСБ, МВД, судебная система отодвигаются в сторону, и вопрос о физическом наказании «плохих парней» публично разруливает Бонапарт Сванидзе, по своему мнению и хотению. Получается, что Сванизде «в лайт-формате» совершил самый натуральный государственный переворот – отобрал у нашего слабого, расползающегося государства самую главную его прерогативу. Он присвоил себе право по собственному усмотрению карать или миловать подданных Путина и Медведева. Пока Медведев «правит» в блогах, Сванидзе отбирает у него один за другим инструменты реальной государственной власти. Самый главный – право на насилие – уже отобрал. И все это видят, делают выводы. Президент – максимум в блоге пожурит, а Сванидзе может наказать реально, физически, ни с кем не считаясь. И кого теперь надо слушаться простому крестьянину?
Это свидетельствует о крайней степени деградации власти, когда власть не способна даже на такой базовый примитив, как нормальное поведение «альфа-самца», не терпящего конкуренции «в своем стаде». Да, Сванидзе на словах демонстрирует свою лояльность Медведеву. Ну так и Наполеон до времени демонстрировал свою лояльность французской Директории. И чем это кончилось для директоров? Сванидзе публично надругался над прерогативами Президента, Премьера, Суркова и т.д., отодвинул их всех в сторону, и стал «охаживать гарем» в свое удовольствие. И они это стерпели, утерлись, не могут ничего сделать. Но если это сходит с рук всякому Сванидзе, то люди закономерно делают вывод: «Бога нет, все дозволено». При такой степени деградации государства, не приближаемся ли мы уже к реальному двоевластию и гражданской войне?