Кстати, по мемуарам выходит, что большую часть времени президент Франции тратил на сугубо представительные занятия. Ездил по прифронтовым городам и военным частям, принимал парады, раздавал награды, ободрял население и войска. Четверть текста занимают сентиментальные переживания на тему «а до войны на месте этой кучи развалин был прелестный городок». В плане большой политики он играл не «фюрерскую», а посредническую роль, стараясь наладить конструктивные взаимоотношения между различными фракциями правительства, парламента, армейскими кругами. Франция в те времена была парламентской республикой, и президент был связан по рукам и ногам. Что не мешало Франции во время войны быть сплоченным единым организмом «Все для фронта, все для победы!» Кстати, по ходу чтения почему-то возникает впечатление, что Пуанкаре и по темпераменту, и по особенностям ума, и по манере письма - это клон Егора Холмогорова, с французским колоритом.
Много места в книге уделяется также околовоенной дипломатии. В числе прочих проскальзывает эпизод отставки Николая Николаевича с поста главнокомандующего русской армией и переход этой роли непосредственно к Царю, при начальнике штаба генерале Алексееве. Эта перемена, произошедшая на пике поражения и отступления русских войск в 1915 году, взволновала союзников. И вот какую любопытную информацию мы находим у Пуанкаре (от 9 сентября 1915 г.):
“Великий князь Николай Николаевич конфиденциально сказал генералу де Лагишу (представителю французов в русской ставке - С.К.): «Заверяю вас честным словом офицера, что с моим уходом ничего не изменится. Вы можете также положиться на генерала Алексеева, как на меня. Мы знаем друг друга уже давно, у нас одни и те же взгляды. Это старый боевой офицер, мы понимаем друг друга с полуслова».”
Конечно, этот фрагмент можно истолковать безобидным образом: НН успокаивает союзников, говорит о преемственности верховного командования и т.д. Но есть в этом и подтекст двойной лояльности. Вдумайтесь: отставленный главнокомандующий убеждает представителей зарубежной державы, что у него все под контролем, что на ключевом посту в ставке лично преданный ему человек. И о каких «взглядах» идет речь? О концепции ведения войны, или шире: о политических взглядах? Особенно настораживает «понимание с полуслова». Остается ощущение, что НН намекает на некие тайные договоренности, о которых он не может упоминать открытым текстом, но хочет дать понять кому-то «на той стороне», что «знайте, Алексеев - в курсе, он вполне свой человек».
Зная о той роли, которую сыграл Алексеев в февральском перевороте, и о том, что за этим переворотом, в качестве предполагаемого выгодополучателя, стоял НН, делаем вывод, что речь в этом фрагменте идет именно об этих материях. А именно, вырисовывается такая гипотеза:
1) Заговор генералитета существовал уже в 1915 году и возглавлялся НН.
2) Этот заговор, возможно, мог «выстрелить» еще в октябре 1915 года, под благовидным предлогом «саботажа в тылу». С такой примерно мотивацией: «Поражение русских войск объясняется недостаточным снабжением, за что несет ответственность лично царь, который специально вредил в тылу, чтобы склонить страну к сепаратному миру с немцами». Своевременное отстранение НН от командования, и последовавшие успехи русских войск, предотвратили этот переворот.
3) Поражения русских войск в 1915 году были подготовлены и усугублены заговорщиками, с ведома союзников, которые своей пассивностью позволили немцам перебросить войска на Восточный фронт. Цель: создать предлог для переворота. И что интересно, со сменой командования сразу же случился перелом ситуации на фронте, и русские войска одержали первую победу (под Тернополем), после долгого ряда поражений и отступлений. По-видимому, замешанные в заговоре генералы поняли, что развязка откладывается, и поспешили обелить себя перед Царем.
