И действительно, «стерпелось»: в 2014 году полномочия Полтавченко поддержали 31% горожан, так что технически он был избран. Правда, есть основания полагать, что этого не получилось бы без манипуляций с муниципальным фильтром и без такой «мелочи», как четверть голосовавших досрочно, половина из которых голосовала вне помещений избирательных комиссий. При участии в выборах оппозиционных кандидатов, отвергнутых партией власти через муниципальный фильтр, была вероятность увеличения явки за счет недовольных, второго тура выборов и развития «иркутского сценария». Напомню, что в Иркутске в 2015 году второй тур дал оппозиции единого кандидата, на треть (с 29% до 37%) повысил явку на выборы за счет недовольного населения и оказался «смертелен» для кандидата от партии власти (хотя в первом туре тот был лидером).
Муниципальный фильтр особо примечателен тем, что это единственный законодательно закрепленный институт системной коррупции. Он официально коррумпирует каждого кандидата в губернаторы еще до его избрания. Этот институт молчаливо предполагает, что кандитат обязан завести особые отношения с 5-10% представителей власти в трёх четвертях муниципальных образований и связать себя с ними какими-то неформальными тайными обещаниями, о которых ничего не известно избирателям и прокуратуре. Какие это могут быть обещания? В лучшем случае: «Отсыплю бюджетных пряников для твоих проектов». В худшем – банальная взятка или «Воруй, я тебя не трону». Кандидаты в губернаторы, которые не смогли убедить районные власти в том, что позволят им воровать по-прежнему, или обеспечат их какими-то бонусами в ущерб другим, с выборов автоматически снимаются. Не умеющий давать взятки Навальный, к примеру, не смог самостоятельно пройти муниципальный фильтр на московских выборах 2013 года – недостающие подписи ему «подарил» джентльмен Собянин, прямо попросив муниципалов поддержать оппонента.
