Корень «птицеязыкости» - вовсе не в терминологии, а в самом строе речи и мысли. Человек может вообще не использовать «модных» словечек, но, «прищурив глаз», мы безошибочно опознаем за его «дискурсом» трясогузочное помахивание хвостиком. Это самый фатальный вид «птицевания», потому что указывает на сознающую себя никчемность. Исходная, юношеская «птицеязыкость» в этом смысле более оптимистична.
Распознать птицеязыкость проще всего «от противного». Абсолютной противоположностью являются такие авторы, как Платон и поздний Ницше (ранний Ницше птицеязык, как и все молодые мыслители). Платон и словечками любит играть, и подбираться к теме окольными путями, и в лукавстве ему не откажешь. Но мы всегда видим, что он куда-то идет, куда-то стремится, а не топчется на месте.
